Губительные ласки - Страница 10

– Нет такого ответа, который мог бы сделать этот момент не таким неловким, – не выдержав, ответила она и заметила, как его губы дрогнули в едва заметной улыбке.

– К счастью, насколько мне известно, еще никто не умер от неловкости.

– А сколько любовниц было у тебя? – задала встречный вопрос Клео.

– Я получил свою долю. Но боюсь, я не смогу принять такой ответ от тебя, Клео.

– Звучит очень похоже на вызывающие тошноту двойные стандарты.

– Именно. Но я никогда не поддерживал эмансипацию, и я по-прежнему жду ответа.

Он заявил это таким тоном, словно имел право знать мельчайшие подробности ее личной жизни, и Клео почему-то захотелось выполнить его требование.

– Один, – буркнула она. – Мы познакомились в колледже. Все ждали, что мы поженимся. – Она мрачно посмотрела на Халеда. – Но мы не поженились.

– Когда? – натянуто спросил он.

– Шесть месяцев назад.

С непроницаемым выражением лица он потянулся и заправил прядку волос ей за ухо, и Клео едва сдержалась, чтобы не прильнуть к нему.

– Вот как! Значит, тебе хотелось чего-то большего, чем он.

– А еще я застала его с другой за две недели до нашей свадьбы, – снова пришла в ярость Клео. – И можешь не задаваться вопросом, почему. – Ей вдруг захотелось рассказать ему всю правду, чтобы он увидел, какая она жалкая. Тогда Клео смогла бы перестать притворяться, что у этой сказочной интрижки может быть другой конец. – Он сказал, что я холодная и бесчувственная.

Халед помрачнел и мягко провел кончиками пальцев по ее щеке, и ей почему-то показалось, что он словно извинялся перед ней.

– Ты разная, – тихо сказал он. – Но никак не бесчувственная.

– Меня убеждали, чтобы я все равно вышла за него, – задыхаясь от обиды, добавила Клео. – Мне говорили, что с моей стороны глупо и наивно ожидать верности. Что таких романтических понятий просто не существует и они просто выдумка.

– Не беспокойся, – немного зловеще произнес Халед. – Эту выдумку я ценю больше всех остальных. И я глава этого государства. Если я решу, что что-то существует в реальной жизни, значит, так оно и есть.

– Ты сейчас говоришь о своей или о моей верности? – прошептала Клео, глядя на суровое выражение его лица. – Потому что это разные вещи. По личному опыту могу сказать, что некоторые мужчины чаще всего используют двойные стандарты именно в этом вопросе.

Халед тихо выругался, а потом выпустил ее из своих рук. Но ей хотелось, чтобы он снова прикоснулся к ней. Немедленно. Ее тело просто сходило с ума.

– Мышка моя, ты меня погубишь, – пробормотал он.

– Я не мышка. И в следующий раз, когда кому-то вздумается обмануть меня, я буду драться до крови.

На долю секунды на его лице отразилось выражение удовлетворения, словно он одобрял ее кровожадность, но потом оно снова омрачилось. Халед выглядел обеспокоенным, будто его что-то терзало изнутри.

– Что случилось? – встревожилась Клео.

– Ничего, – поднялся с места Халед, но ей показалось, что он говорит неправду. – Пойдем.

Он взял Клео за руку и повел обратно во дворец. Его молчание причиняло ей мучительную боль, но прошло много времени, прежде чем Халед снова обратил на нее внимание.

– Я ничего не понимаю, – призналась Клео, когда они подошли к двери в ее апартаменты. Ей хотелось как-то развеять окутавшую их гнетущую атмосферу. – Зачем задавать вопрос, если не желаешь получить ответ?

– Единственный ответ, который мне хотелось получить, – это вкус твоего поцелуя, – ответил Халед, но в его голосе не чувствовалось ни нежности, ни теплоты. – Остальное – просто любопытство.

– Тогда почему ты такой грустный?

Халед вдруг рассмеялся, но его смех был каким-то пустым и мрачным.

– Печалиться могут те, у кого есть выбор, – отчетливо произнес Халед, словно для него было очень важно, чтобы Клео поняла смысл его слов. – У меня есть только обязанности, от которых зависят все мои поступки. Так было и будет всегда. – Его голос стал немного жестче. – Клео, я хочу, чтобы ты запомнила мои слова.

– Звучит довольно зловеще, – заметила она, выдавив улыбку. – Халед, но это был всего лишь поцелуй. Думаю, мы как-нибудь переживем случившееся.

Он снова сдавленно рассмеялся.

– Ты не понимаешь, что стоишь на краю гибели. – Он покачал головой, и Клео пришла в растерянность от того, насколько вымученно прозвучали его слова. – Как я могу защитить тебя, если ты сама не сделаешь этого?

– Все будет хорошо, – прошептала она, хоть и не знала причину его беспокойства. – Обещаю.

Халед замер на секунду, потом поднял руки Клео у нее над головой и, прижав ее к двери своей широченной грудью, жадно набросился на ее губы.

Он осыпал ее поцелуями и что-то пылко шептал на арабском, и Клео казалось, что ее касаются языки пламени, обольстительные и лишающие рассудка. Она переплела свои пальцы с его пальцами, закрыла глаза и бросилась в разверзшуюся перед ней пропасть.

Халед целовал ее, а его мускулистое бедро касалось ноющей сердцевины охватившего ее желания. И Клео пугало то, с какой легкостью он пробуждал в ней страсть и подчинял своей воле.

Вскоре она почувствовала, что снова близка к тому, чтобы потерять голову, и задрожала всем телом…

– Довольно, – сквозь зубы процедил Халед, словно их ласки причиняли ему боль.

Он отпустил Клео и сделал шаг назад, и она чуть не рухнула на пол, не в состоянии справиться с ураганом охвативших ее эмоций. Халед схватил ее за руку и удержал на месте, буравя ее взглядом.

– Я не хочу овладеть тобой, прижав к стене, как какую-то потаскушку, – мрачно бросил он. – Я султан Джурата, а не пьяный матрос, который давно не сходил на берег.