Губительные ласки - Страница 16

К тому же его ласки были настоящим волшебством.

Разве могла Клео мечтать о чем-то большем?

Они молча поужинали, а потом окунулись в блестящую от лунного света воду. Халед поймал Клео и, заключив в свои объятия, жадно прильнул к ее губам. Она ахнула, когда муж приподнял ее и одним рывком овладел ею.

На этот раз Халед не сдерживался. Его движения были яростными и неистовыми, а его отяжелевшая плоть обжигала, как огонь. Когда Клео протяжно застонала, Халед хрипло рассмеялся и, наклонив ее чуть назад, припал к ее груди своими жаркими губами. Он покусывал и ласкал языком набухшие соски Клео и входил в нее все глубже и глубже, заставляя сходить с ума от наслаждения.

– Я не могу… – стиснула зубы Клео.

– Мое имя, – приказал Халед и мягко куснул ее грудь, и Клео задрожала от переполнявших ее эмоций. – Клео, скажи мое имя. Если хочешь, можешь прокричать его.

И она не стала противиться ему. Ей хотелось только одного – покориться. Имя Халеда в ее устах прозвучало как крик, как мольба, направленная к луне, к воде и к оазису, окружавшему их. К самой пустыне.

К этому мужчине, который был ее мужем и которого она успела полюбить, безумно, неистово, с самой первой минуты, когда увидела его, подобного грозному божеству на одной из улиц Джурата.

– Думаю, нам стоит попробовать еще раз, – сказал Халед, когда Клео поникла в его руках, спустившись с небес на землю. Он все еще находился внутри ее, и его глаза поблескивали от бушующего пламени страсти. – Мне кажется, ты кричала недостаточно громко. Ни одно дерево не упало.

– Я не люблю кричать, – прошептала Клео.

– Но ты будешь, – пообещал он.

– Я не знаю как.

На его лице заиграла улыбка, и он снова начал двигаться, только на этот раз очень медленно, и Клео закрыла глаза от переполнявшего ее блаженства.

– Повторение – мать учения, – добавил Халед и показал Клео, что именно он имел в виду.

Глава 5

Неделя пролетела незаметно, и после возвращения во дворец у Клео началась насыщенная событиями жизнь в качестве жены султана.

Она брала уроки арабского языка, изучала историю Джурата, правила дипломатического и дворцового этикета, занималась делами множества благотворительных организаций, требовавших ее внимания. Потом шли бесконечные примерки нарядов, встречи с женами приезжающих послов, проходившие в атмосфере безупречной вежливости, и визит за визитом во все места, которые его светлость, Халед бин Азиз, считал заслуживающими его внимания или поддержки.

Клео твердила себе, что так и должна выглядеть ее сказка, и намеревалась добиться успеха во всех делах и обязанностях, которые свалились на нее сразу после замужества.

Но спустя несколько недель после волшебного времени, которое Клео провела с Халедом в оазисе, она как-то пожаловалась мужу, что не приходит в восторг от своей новой роли в качестве приложения к султану Джурата.

– Ты пользуешься огромной популярностью среди народа. – Муж пристально посмотрел на нее, словно она до сих пор оставалась для него загадкой, а потом прильнул к ее губам, издав такой стон, словно хотел противостоять ей, но не мог. – Клео, разве тебе так трудно улыбаться и махать ручкой?

Халед верил, что она справится, поэтому она тоже поверила в себя.

Сегодня Клео побывала в одном из детских домов, попрактиковалась в арабском, перерезая ленточку перед зданием новой школы, а теперь мрачно просматривала свое расписание на следующий месяц. Марджери, ее чопорная помощница по связям с общественностью, вручила его, когда они сели в бронированную машину, которая повезла их обратно во дворец.

Клео все больше раздражалась, глядя на странички, усыпанные острым почерком Марджери. Последнее время ей стоило немалого труда сдерживаться, потому что она была счастлива в своем браке, черт бы его побрал. Как и было задумано.

– Но тут почти каждый вечер какие-то мероприятия.

Ее помощница чуть приподняла бровь, к чему Клео относилась до своей свадьбы намного терпеливее.

– Госпожа, ваш офис, – под «офисом» Марджери подразумевала собственную персону, – уже разослал любезное согласие посетить все перечисленные мероприятия.

– Но у меня почти не будет свободного времени, чтобы поужинать со своим мужем. Вряд ли его устроит такое расписание.

– Его светлость лично утвердил ваше расписание, – холодно ответила Марджери.

Получив неожиданный удар, Клео растерялась, но не подала виду, потому что за время, проведенное во дворце, научилась скрывать свои чувства. Она вдруг со всей ясностью поняла, что Марджери работает на Халеда, а не на нее. И как она раньше не понимала таких очевидных вещей?

– Какая часть тебя является султаном, а какая – просто мужчиной? – спросила Клео Халеда в оазисе, когда они отдыхали в том самом шатре у тихо шелестящего волнами пруда цвета аквамарина, прислушиваясь к шороху пальмовых листьев и шепоту песка. Клео лежала сверху на муже, который по-прежнему оставался глубоко внутри ее, после только что закончившегося любовного шторма.

И вскоре должен был разразиться следующий. Так случалось всегда.

– Они одно целое, – натянуто ответил Халед. – Они неразделимы и неразличимы. Мужчина принимает только те решения, которые выгодны султану.

Клео провела пальчиками по темным волоскам на его груди.

– А султан заботится о потребностях мужчины в той же мере?

Она шутила, но Халед резко оторвал ее от себя, поднялся и обернул бедра полотенцем. Когда он повернулся к ней, на его лице отображалась какая-то внутренняя борьба, почти что агония.

– Клео, есть только султан, – мрачно заявил он. – И только Джурат.