Губительные ласки - Страница 27

Халед набрал ее номер. Один гудок. Потом еще один.

У него не укладывалось в голове, что его жена могла быть такой коварной, такой расчетливой. Она провела с ним эту ночь, как последнюю, а потом улизнула не объяснившись.

– Здравствуй, Халед, – послышался в трубке спокойный голос Клео.

– Раз ты отвечаешь на мой звонок по своему телефону, значит, тебя не похитили. И тем более не убили, – медленно произнес он. – Клео, где ты находишься?

– Какая теперь разница?

– Думаю, большая.

– Тогда ради всего святого, замени меня, – взвилась Клео.

Халед взволнованно провел рукой по лицу. Его разбирала злость, и вместе с тем он ощущал какую-то пустоту. Все, что Халед мог видеть перед собой, – это улыбка Клео, ее настоящая улыбка, по которой он так сильно соскучился за эти несколько месяцев и благодаря которой чувствовал себя по-настоящему живым.

– Так вот в чем дело? – Халед едва сдерживал ярость. – Ты решила отомстить, потому что тебе не понравилось то, что я сказал? Я почему-то думал, что такие вещи недостойны тебя.

– Халед, это не месть, – рассмеялась Клео. – Потому что в таком случае ты бы, так или иначе, переживал, что я бросила тебя. А мы оба знаем, что я для тебя ничего не значу.

Халед с такой силой сжал телефон, что тот, казалось, не выдержит и треснет в его руке, но все равно не смог произнести вслух слова, которые следовало сказать. Потому что Клео заслуживала лучшего. Халед не хотел, но вынужден был признать, что ему изначально следовало держаться от нее подальше. И если его жена хотела уйти, он должен отпустить ее, даже если все внутри кричало в знак протеста.

Халед закрыл глаза. Он ненавидел себя. Ненавидел Джурат. Ненавидел тот хаос, который создал своими руками, своей собственной ненасытностью к женщине, от которой ему следовало отказаться в самом начале.

Но он не сказал ни слова, а Клео ждала, что он начнет спорить с ней. Потом Халед услышал ее едва слышный печальный вздох и возненавидел себя еще больше.

– Халед, я заурядная и ничего собой не представляю. – Его собственные слова врезались в него, как острый гарпун. Клео произнесла их спокойным, чуть ли не радостным голосом, если бы не острые края под гладкой поверхностью. – Ты быстро найдешь кого-нибудь на освободившееся место. Никто не заметит разницы. Особенно ты сам.

Халед пришел в ярость, что немного успокоило его. По крайней мере, это чувство ему было хорошо знакомо.

– Клео, если хочешь поругаться со мной, могла бы оказать мне любезность и поговорить со мной лично.

– Я пыталась.

Халед был близок к тому, чтобы сорваться и закричать.

– Один раз.

– Этот разговор произвел на меня неизгладимое впечатление.

Халед начал сжимать руку в кулак, а потом разжал пальцы и провел ими по волосам. Перед его глазами стояла Клео, которая, судя по всему, успела уехать из Вены. Она хитростью усыпила его бдительность и улизнула из-под его носа, как будто считала его настолько диким варваром, что боялась сказать ему в лицо правду о своем решении уйти.

– Я отказываюсь принять твой уход, – предупредил он.

– Халед, но у тебя нет выбора. Не очень приятное открытие, не так ли?

– Мне кажется, ты не думаешь, что делаешь. На тебя устроят охоту папарацци. Они превратят твою жизнь в ад.

– Лучше папарацци, чем ты, – рассмеялась Клео, и ее смех неприятно резанул его слух. – Но мы оба знаем, что ты не станешь меня преследовать.

– Ты так уверена во мне?

Халед сходил с ума и понимал, что не хочет отпускать ее. Никогда и ни за что.

– Я уверена, что значу для тебя слишком мало, чтобы ты стал искать меня, – с некоторой горечью заметила Клео. – Халед, в тебе сейчас говорит твоя гордость.

– А если ты носишь под сердцем моего ребенка? Клео снова тихо рассмеялась:

– Я не беременна. Может, я и была дурой в том, что касалось тебя с самого начала нашей встречи, но я не идиотка.

– Клео…

– Прощай, Халед, – сказала она и отключилась.

И когда Насер – единственный человек, которому Халед мог сказать правду о неожиданном исчезновении своей жены, – отследил ее мобильный телефон, Халед узнал весь проделанный ею путь вплоть до какой-то гостиницы в Йоханнесбурге, в Южной Африке. Кто бы мог подумать.

– От нее ничего не слышно? – спросил Халед. Ему необходимо было знать, где находилась Клео. Как никак, она была его женой, и ей могла понадобиться его защита.

Халед вернулся обратно в Джурат, в свой дворец, который из-за отсутствия в нем Клео стал в пять раз больше и в десять раз пустыннее. Он убеждал себя, что все к лучшему, и что теперь его жизнь сможет, наконец, пойти по намеченному им пути.

– Ваша светлость, она, кажется, оставила вам сообщение, – кашлянул Насер. – Я сейчас пришлю фото.

Когда Халед посмотрел на экран своего мобильного телефона, у него участился пульс, как будто он бросился в самый эпицентр песчаной бури.

На снимке он увидел абсолютно ничем не примечательную гостиничную кровать, а посередине телефон Клео. Рядом с телефоном лежала какая-то раскрытая упаковка, и Халед не сразу понял, что это противозачаточные таблетки.

Послание Клео больше напоминало поднятый средний палец в классическом американском стиле.

И тогда Халед понял, что рано ставить точку в их отношениях.

Теперь он точно ее не отпустит.

Глава 8

– Привет, Клео.

Голос Халеда прозвучал обманчиво спокойно, но он взорвался в воздухе, обжигая ее кожу, словно раскаленное клеймо. И сердце Клео замерло, когда она резко остановилась посередине неровного тротуара на улице Святой Анны.

Прошло шесть недель с тех пор, как она ушла от мужа.